Неточные совпадения
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадет на зубок, берегись: отца родного не пощадит для словца, и
деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти добрые люди; это с их стороны
хорошая черта, что они мне дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько у меня
денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера триста, шестьсот, семьсот, восемьсот… Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!
Купцы. Изволь, отец наш! (Вынимают
деньги.)Да что триста! Уж
лучше пятьсот возьми, помоги только.
Он уж подумывал, не
лучше ли ему самому воспользоваться
деньгами, явившись к толстомясой немке с повинною, как вдруг неожиданное обстоятельство дало делу совершенно новый оборот.
Правда, что на скотном дворе дело шло до сих пор не
лучше, чем прежде, и Иван сильно противодействовал теплому помещению коров и сливочному маслу, утверждая, что корове на холоду потребуется меньше корму и что сметанное масло спорее, и требовал жалованья, как и в старину, и нисколько не интересовался тем, что
деньги, получаемые им, были не жалованье, а выдача вперед доли барыша.
— Это Сорокина с дочерью заезжала и привезла мне
деньги и бумаги от maman. Я вчера не мог получить. Как твоя голова,
лучше? — сказал он спокойно, не желая видеть и понимать мрачного и торжественного выражения ее лица.
— Стива говорит, что гораздо
лучше давать
деньги, — продолжала между тем Долли начатый занимательный разговор о том, как
лучше дарить людей, — но…
— О, это справедливо, это совершенно справедливо! — прервал Чичиков. — Что все сокровища тогда в мире! «Не имей
денег, имей
хороших людей для обращения», — сказал один мудрец.
— Да как вам сказать, Афанасий Васильевич? Я не знаю,
лучше ли мои обстоятельства. Мне досталось всего пя<тьдесят> душ крестьян и тридцать тысяч
денег, которыми я должен был расплатиться с частью моих долгов, — и у меня вновь ровно ничего. А главное дело, что дело по этому завещанью самое нечистое. Тут, Афанасий Васильевич, завелись такие мошенничества! Я вам сейчас расскажу, и вы подивитесь, что такое делается. Этот Чичиков…
Если ж настояла крайняя необходимость, то все-таки казалось ему,
лучше выдать
деньги завтра, а не сегодня.
Дай
лучше ему средства приютить у себя в дому ближнего и брата, дай ему на это
денег, помоги всеми силами, а не отлучай его: он совсем отстанет от всяких христианских обязанностей.
— Всю эту возню, то есть похороны и прочее, я беру на себя. Знаете, были бы
деньги, а ведь я вам сказал, что у меня лишние. Этих двух птенцов и эту Полечку я помещу в какие-нибудь сиротские заведения получше и положу на каждого, до совершеннолетия, по тысяче пятисот рублей капиталу, чтоб уж совсем Софья Семеновна была покойна. Да и ее из омута вытащу, потому
хорошая девушка, так ли? Ну-с, так вы и передайте Авдотье Романовне, что ее десять тысяч я вот так и употребил.
Кнуров. Что тут ценить! Пустое дело! Триста рублей это стоит. (Достает из бумажника
деньги и отдает Огудаловой.) До свиданья! Я пойду еще побродить… Я нынче на
хороший обед рассчитываю. За обедом увидимся. (Идет к двери.)
— Костя! — кричал он. — Ведь надо иметь
хорошую душу, чтоб отказаться от больших
денег?
— Вас, юристов, эти вопросы не так задевают, как нас, инженеров. Грубо говоря — вы охраняете права тех, кто грабит и кого грабят, не изменяя установленных отношений. Наше дело — строить, обогащать страну рудой, топливом, технически вооружать ее. В деле призвания варягов мы
лучше купца знаем, какой варяг полезней стране, а купец ищет дешевого варяга. А если б дали
денег нам, мы могли бы обойтись и без варягов.
— Всякий понимает, что
лучше быть извозчиком, а не лошадью, — торопливо истекал он словами, прижимаясь к Самгину. — Но — зачем же на оружие
деньги собирать, вот — не понимаю! С кем воевать, если разрешено соединение всех сословий?
— Сегодня он — между прочим — сказал, что за
хороший процент банкир может дать
денег хоть на устройство землетрясения. О банкире — не знаю, но Захар — даст. Завтракать — рано, — сказала она, взглянув на часы. — Чаю хочешь? Еще не пил? А я уже давно…
Бальзаминов. В самом деле не возьму. Все равно и дома украдут. Куда ж бы их деть? В саду спрятать, в беседке под диван? Найдут. Отдать кому-нибудь на сбережение, пока мы на гулянье-то ездим? Пожалуй, зажилит, не отдаст после. Нет,
лучше об
деньгах не думать, а то беспокойно очень; об чем ни задумаешь, всё они мешают. Так я без
денег будто гуляю.
Красавина. Сверх границ. Одних только
денег и билетов мы две считали-считали, счесть не могли, так и бросили. Да я так думаю, что не то что нам, бабам, а и мужчинам, если двух
хороших взять, и то не счесть!
— Не поедешь! — равнодушно повторил Тарантьев. — А ты вот
лучше деньги-то за полгода вперед отдай.
Обломовцы соглашались
лучше терпеть всякого рода неудобства, даже привыкли не считать их неудобствами, чем тратить
деньги.
Впрочем, старик бывал очень доволен, если
хороший урожай или возвышенная цена даст дохода больше прошлогоднего: он называл это благословением Божиим. Он только не любил выдумок и натяжек к приобретению
денег.
А
деньги так даже
лучше бы было нам и совсем не брать, маменька: коли уж он место обещался достать, то и того достаточно… хоть мы и нуждаемся».
Мне не нужно
денег, или,
лучше, мне не
деньги нужны; даже и не могущество; мне нужно лишь то, что приобретается могуществом и чего никак нельзя приобрести без могущества: это уединенное и спокойное сознание силы!
А Стебельков-то! «Анна Андреевна ведь — такая же вам сестрица, как и Лизавета Макаровна», да еще кричит мне вслед: «Мои
деньги лучше».
— Вы… у князя брали сегодня
деньги, триста рублей; у меня есть
деньги. Мои
деньги лучше.
— На вас платье с Большой Миллионной; надо
денег, надо
деньги; у меня
деньги лучше, чем у него. Я больше, чем две тысячи, дам…
Но если кто пожелает непременно иметь
хорошие сигары не в большом количестве, тот, без всяких фактур и заказов, обращается к кому-нибудь из служащих на фабрике или приходит прямо и просто, как говорил мой провожатый, заказывает, сколько ему нужно, и получает за ту же цену мимо администрации, мимо магазина, куда
деньги за эти сигары, конечно, уже не поступают.
— Надо не пожалеть
денег,
хорошего, — сказала она.
Когда же Нехлюдов, поступив в гвардию, с своими высокопоставленными товарищами прожил и проиграл столько, что Елена Ивановна должна была взять
деньги из капитала, она почти не огорчилась, считая, что это естественно и даже хорошо, когда эта оспа прививается в молодости и в
хорошем обществе.
Кроме того, граф Иван Михайлович считал, что чем больше у него будет получения всякого рода
денег из казны, и чем больше будет орденов, до алмазных знаков чего-то включительно, и чем чаще он будет видеться и говорить с коронованными особами обоих полов, тем будет
лучше.
— Шикарный немец, — говорил поживший в городе и читавший романы извозчик. Он сидел, повернувшись вполуоборот к седоку, то снизу, то сверху перехватывая длинное кнутовище, и, очевидно, щеголял своим образованием, — тройку завел соловых, выедет с своей хозяйкой — так куда годишься! — продолжал он. — Зимой, на Рождестве, елка была в большом доме, я гостей возил тоже; с еклектрической искрой. В губернии такой не увидишь! Награбил
денег — страсть! Чего ему: вся его власть. Сказывают,
хорошее имение купил.
Очень важный военный гость этот, сходя, говорил по-французски об аллегри в пользу приютов, устраиваемых в городе, высказывая мнение, что это
хорошее занятие для дам: «и им весело, и
деньги собираются».
— Ребеночка, батюшка мой, я тогда хорошо обдумала. Она дюже трудна была, не чаяла ей подняться. Я и окрестила мальчика, как должно, и в воспитательный представила. Ну, ангельскую душку что ж томить, когда мать помирает. Другие так делают, что оставят младенца, не кормят, — он и сгаснет; но я думаю: что ж так,
лучше потружусь, пошлю в воспитательный.
Деньги были, ну и свезли.
После же этих занятий считалось
хорошим и важным, швыряя невидимо откуда-то получаемые
деньги, сходиться есть, в особенности пить, в офицерских клубах или в самых дорогих трактирах; потом театры, балы, женщины, и потом опять езда на лошадях, маханье саблями, скаканье и опять швырянье
денег и вино, карты, женщины.
— Оттого и строго, что
денег нет. Были бы денежки да
хорошего ловчака нанять, небось, оправдали бы, — сказала Кораблева. — Тот, как бишь его, лохматый, носастый, — тот, сударыня моя, из воды сухого выведет. Кабы его взять.
—
Лучше так отдай мне
деньги, все равно проиграешь, — отвечала Катерина Ивановна.
Тут же, вероятно для очищения совести, приткнулись две комнаты — одна бильярдная, а другая — читальня; впрочем, эти две комнаты по большей части оставались пустыми и служили только для некоторых таинственных tete-a-tete, когда писались безденежные векселя, выпрашивались у
хорошего человека взаймы
деньги, чтобы отыграться; наконец, здесь же, на плетеных венских диванчиках, переводили свой многомятежный дух потерпевшие за зеленым полем полное крушение и отдыхали поклонники Бахуса.
— Господи! А я думала, он опять говорить хочет, — нервозно воскликнула Грушенька. — Слышишь, Митя, — настойчиво прибавила она, — больше не вскакивай, а что шампанского привез, так это славно. Я сама пить буду, а наливки я терпеть не могу. А
лучше всего, что сам прикатил, а то скучища… Да ты кутить, что ли, приехал опять? Да спрячь деньги-то в карман! Откуда столько достал?
«Пусть уж
лучше я пред тем, убитым и ограбленным, убийцей и вором выйду и пред всеми людьми, и в Сибирь пойду, чем если Катя вправе будет сказать, что я ей изменил, и у нее же
деньги украл, и на ее же
деньги с Грушенькой убежал добродетельную жизнь начинать!
А при аресте, в Мокром, он именно кричал, — я это знаю, мне передавали, — что считает самым позорным делом всей своей жизни, что, имея средства отдать половину (именно половину!) долга Катерине Ивановне и стать пред ней не вором, он все-таки не решился отдать и
лучше захотел остаться в ее глазах вором, чем расстаться с
деньгами!
Испугалась ужасно: «Не пугайте, пожалуйста, от кого вы слышали?» — «Не беспокойтесь, говорю, никому не скажу, а вы знаете, что я на сей счет могила, а вот что хотел я вам только на сей счет тоже в виде, так сказать, „всякого случая“ присовокупить: когда потребуют у папаши четыре-то тысячки пятьсот, а у него не окажется, так чем под суд-то, а потом в солдаты на старости лет угодить, пришлите мне тогда
лучше вашу институтку секретно, мне как раз
деньги выслали, я ей четыре-то тысячки, пожалуй, и отвалю и в святости секрет сохраню».
— Лейба! — подхватил Чертопханов. — Лейба, ты хотя еврей и вера твоя поганая, а душа у тебя
лучше иной христианской! Сжалься ты надо мною! Одному мне ехать незачем, один я этого дела не обломаю. Я горячка — а ты голова, золотая голова! Племя ваше уж такое: без науки все постигло! Ты, может, сомневаешься: откуда, мол, у него
деньги? Пойдем ко мне в комнату, я тебе и
деньги все покажу. Возьми их, крест с шеи возьми — только отдай мне Малек-Аделя, отдай, отдай!
— Что это? Ведь прах! (И
деньги полетели на пол.) А вы
лучше скажите мне, читали ли вы Полежаева?
— Ну, хоть
денег у меня возьми — а то как же так без гроша? Но
лучше всего: убей ты меня! Сказываю я тебе толком: убей ты меня зараз!
Пока Ермолай ходил за «простым» человеком, мне пришло в голову: не
лучше ли мне самому съездить в Тулу? Во-первых, я, наученный опытом, плохо надеялся на Ермолая; я послал его однажды в город за покупками, он обещался исполнить все мои поручения в течение одного дня — и пропадал целую неделю, пропил все
деньги и вернулся пеший, — а поехал на беговых дрожках. Во-вторых, у меня был в Туле барышник знакомый; я мог купить у него лошадь на место охромевшего коренника.
— Все равно, что вздумается. Мать дает
деньги в залог, сними брошку. Или вот, еще
лучше: она дает уроки на фортепьяно. Скажем, что у тебя есть племянница.
Никто не знал
лучше Марьи Алексевны, что дела ведутся
деньгами и
деньгами, а такие дела, как обольщавшие ее своею идеальною прелестью, ведутся большими и большими
деньгами и тянутся очень долго и, вытянув много
денег, кончаются совершенно ничем.
А вот и другая роскошь: мой портрет; полгода он копил
деньги, чтобы просить
хорошего живописца, и сколько они с этим молодым живописцем мучили меня.
Понятно, что и в расходах на их жизнь много сбережений. Они покупают все большими количествами, расплачиваются наличными
деньгами, поэтому вещи достаются им дешевле, чем при покупке в долг и по мелочи; вещи выбираются внимательно, с знанием толку в них, со справками, поэтому все покупается не только дешевле, но и
лучше, нежели вообще приходится покупать бедным людям.
— И о чем еще просила бы я тебя: купи себе фотографий, или
лучше, я тебе куплю на свои
деньги и цветов, и фотографий.